Жить надо так, чтобы другим было неповадно.

( Read more... )
P,S, Йорцайт был 7 швата.

" />

И интервью: http://www.colta.ru/articles/literature/907

Nakhim Shifrin added 4 photos.

«Кого вы любите?» — спросила я его. Он помолчал, затем вновь обернулся к стене с фотографиями — к своему алтарю»«алтарю — и указал пальцем на мужской портрет: «Его». В голосе Бродского зазвучали лирические нотки. Удивившись такому неожиданному повороту, я спросила, кто это. «Йейтс. Ирландский поэт и драматург, символист конца девятнадцатого века — я могу сказать, что люблю его, он мне близок. А этого знаете? Это Китс, начало восемнадцатого века, тоже замечательный человек». Я смотрела на Джона Китса и Уильяма Батлера Йейтса и думала о том, как им повезло заслужить его любовь. (Этот диалог чем-то напоминал сцену из фильма «Мюнхгаузен»: «Помнишь, когда мы гуляли с Шекспиром, он сказал…») «А вообще, любовь…» Иосиф начал рассуждать и высказал удивительную мысль, которая сводится, если не ошибаюсь, к следующему: любовь к человеку — это диалог Конечности с Вечностью. А творчество — это диалог Вечности с Конечностью. «Ведь любить, сильно любить человек может только тех, кто ушел… навсегда, — сказал Бродский и пояснил: — Поэтому я могу сказать, что люблю Йейтса».
(Елена Коренева. «Идиотка»). — with Elena Koreneva.

Но я не согласна с последней фразой. И Бродского я любила не меньше, когда он был жив, и вообще, у меня там еще два портрета.

Originally posted by mkitross at Иосиф Бродский и Йосеф Соловейчик

Originally posted by banshur69 at Новодворская о Бродском

Originally posted by aklyon at С днем рождения, Иосиф Александрович!

Кстати, я эту речь перевела на иврит (вышла в "Итон-77" лет 15 назад).

* * *

Поклониться тени, скользящей за пределами русского языка,
говорят, подпорченного еврейским акцентом, видами Рима, «да»
(после каждого третьего слова), английской грамматикой, ибо узка
дорога, ведущая к смерти, но все толпятся, беда.

Толпятся, беда, толкают друг дружку, как будто бы поскорей
хотят пробиться и заглянуть, а на что глазеть, и нельзя
увидеть снаружи, и скрип предвечных дверей
пугает, итак, поклониться тени, которая шепчет, скользя

за пределами языка, смерти родителей, мимо стены
родного дома с надписью краской — "Здесь жил" (исправлено — жид),
но всё равно, разве это жизнь, а у нас и волосы сочтены,
Он сказал, не бойтесь, на каждом печать лежит

ангела, зверя, иерусалим, вавилон, не понять,
что к чему, поклониться тени, невелика печаль,
горизонтальная тень тяжела, нам её не поднять,
пока не ляжешь у ног и она подымется — бесплотная вертикаль.

Март 2008 г.

Бродский поет романс Крысолова (аудиозапись до 1972 года)
http://video.yandex.ru/users/chikushka/view/3/